На службе бога Маммона

На первый вопрос ответить нетрудно, зная обычные ме­тоды производителей общественного мнения на Запа­де. Навязчивое выпячивание роли папы Войтылы свидетельст­вует лишь о том, что на самом деле она была куда меньшей, чем это внушается массам.

Симптоматичен и выбор публикатора и разоблачителя:

Карла Бернштейна все еще хорошо помнят как разоблачителя Уотергейта; при этом эксперты отлично знают, что сей «исследо­ватель» действовал по указке ЦРУ, снабдившего его необходи­мыми материалами. Подлинные хозяева США и кукловоды всех американских президентов были вынуждены убрать Ричарда Никсона, так как он чересчур серьезно воспринял свою роль и стал действовать самостоятельно.

Разглашение «сенсации» о «Священном Союзе» Ватикана и Вашингтона на всю «мировую деревню» имеет целью скомпрометировать церковь в глазах и в сердцах всех искренне верующих католиков, хорошо знающих о несовместимости христианского Бога и мамоны.

Сегодня им предлагают убедиться в том, что Ватикан на стороне «нового мирового порядка», и подчиниться своему «непогрешимому» пастырю, последовать за ним, как и подобает послушному стаду. Ватикан прекрасно понимает всю двусмыслен­ность своего положения, а потому и пытается робко отрицать факт заключения «Священного Союза». Робко, поскольку знает, что Вашингтон располагает сильными и убедительными доказа­тельствами.

Впрочем, реальная роль Ватикана сводилась, вероятно, к весьма скромным финансовым инвестициям. Гораздо больше значила его моральная, дипломатическая и информационная поддержка.

На второй вопрос католические «интегралисты» ответили бы обвинением масонства, проникшего в самые верхи ватикан­ской иерархии. И хотя все это уже давно очевидно, начиная еще со Второго ватиканского собора и всевозможных «модерниза­ций», сводить политику Ватикана лишь к интересам масонства значило бы упрощенно понимать и толковать проблему.

Вглядываясь в состояние всеобщего упадка некогда могу­чей религии - католицизма, автор этих строк видит причину, по­будившую Войтылу пойти на союз с Вашингтоном просто-напросто... в отчаянии. Это, пожалуй, единственное, что могло окончательно утвердить его в нелегком выборе и заставить за­ключить противоестественный договор: горькое осознание, что последние очаги, хранящие пламень католической веры, достойно горят лишь в странах Восточной Европы, прежде всего в Польше и Хорватии. Если наше предположение верно, то, следовательно, можно заключить, что папа пошел на союз со стратегами «нового мирового порядка», будучи убежден, что разрушение «коммуни­стической системы» освободит огромные массы энергии, а уж они возжгут угасшие огни веры на пепелищах Запада.

От «Священного Союза» Войтыла ожидал огромного обогащения новыми стадами с Востока посредством Унии, обещан­ной ему жрецами «мондиализма». Войтыла верил, что гибель левой половины материалистического мира и процессы объеди­нения Европы по проектам «вольных каменщиков» ЕЭС помо­гут возродить католичество, то есть произойдет обратное планам инициаторов «Священного Союза».

На сегодняшний день крах подобного рода надежд стал уже очевиден, и это главный ответ на наш третий вопрос. Поддержав навязывание миру «нового мирового порядка», Ватикан потерял гораздо больше, чем приобрел. Правда, на всех посткоммунисти­ческих выборах в католических странах Восточной Европы побе­дили партии, вдохновляемые идеологией католицизма.

Однако ни одной из них не удалось удовлетворить эконо­мические и общественные запросы католической доктрины на подступах к своему «третьему пути», в равной мере удаленному и от коммунизма, и от либерал-капитализма. Так и не сумев распорядиться одержанной победой, все они, в той или иной степе­ни, подпали под власть «мондиализма». Не помогла и знамени­тая энциклика Войтылы «Centesimus annus», в которой нынеш­ний глава римской церкви попытался возродить и развить уче­ние папы Льва XIII, изложенное в его вдохновенном послании «Rerum novarum», дающем ответ с позиций католицизма на са­мые трудные общественные и экономические вопросы времени.

Триумфально обнародованная как величайший проект, способный указать выход из лабиринта проблем современной жизни, сама она так и осталась без ответа - пустым словом на бумаге.