Понеже от прирожения Звери, ходящие в пустыни, знают ямы своя; Птицы, летающие по воздуху, ведают гнезда своя; Рибы, плывающие по морю и в реках, чують ветры своя; Пчелы и тым подобная боронять ульев сво­их. Тако и люди, игде зародилися и ускормлены суть, по Бозе к тому месту великую ласку имеють.

Франциск Скорина.

Из предисловия к библейской книге «Юдифь», изданной Скориной в XVI в.

Введение

И.В. Кондаков назвал культуру России «историческим перекре­стком» путей органической восточной традиционности и модерниза-ционного западноевропейского развития1, дав тем самым образную, но наиболее сущностную ее характеристику. Ведь именно эти два импульса, неослабно действовавшие в разные российские эпохи, -ключ всех исторических трансформаций и генератор созидательной и разрушительной энергии отечественной культуры. В постоянстве их диалогического взаимодействия сокрыта как тайна культурной целостности (Евро-Азийства), так и загадка уникальности российской цивилизации.

Природа же этой уникальности - глубокие корни, питавшие рус­скую культуру из самых разных источников: индо-арийской и иран­ской, балтской и угро-финской; номадических скифо-сарматской и тюркской культур и утонченной античной с ее прямым (черноморские колонии) и опосредованным (Византия и Балканы) воздействием; славянского язычества и сирийско-византийского и европейского христианства; восточного мистицизма и западного рационализма. Природа уникальности - загадочный «континент», географически и духовно соединивший Европу и Азию, связавший воедино ее наро­ды, истории и культуры; пространство, границы которого - сердцеви­на Восточно-Европейской равнины, центральная Россия, где сходят­ся все пути и где из множества исторических судеб творится одна общая, а из разных лиц - одно единственное.

Именно в пределах этой в эпоху Средневековья чрезвычайно перспективной для цивилизационного развития территории, пред­ставлявшей собой исторически важную контактную зону между араб­ским Востоком и Западной Европой, Византией и Скандинавией, проходило этническое и государственное становление Руси-России, оказавшейся в эпицентре межрегиональных социально-экономических и политических связей и получившей возможность включиться в международную жизнь не только в качестве посредни­ка, но и важнейшего участника глобальных политических и культурно-цивилизационных процессов мирового значения.

Ныне эта территория именуется Центрально-административным регионом и обозначена на современной карте Российской Федера­ции номером 1. Вне зависимости от того, случайное ли это совпаде­ние, замысел составителей карты или официальная позиция идеоло­гов административного межевания, проставленная единица глубоко символична, поскольку за ней - и отсчет исторического времени, и культурно-цивилизационная значимость той земли, что уже тысячу лет называется «Русской».

Ее историческая неординарность и столь очевидное в истории предназначение, особая роль в формировании нации и сохранении государственной целостности стали основополагающими в выборе автором с целью культурологического исследования именно этого, столь судьбоносного для России, региона. Выросшая в этих преде­лах многовековая отечественная культура запечатлела изменчивые географические, ландшафтные, геополитические, социальные, ду­ховно-коммуникативные и художественно-творческие особенности его становления и развития, и тщательное изучение истоков, осно­ваний, импульсов и характера регионального культуротворчества по­зволяет раскрыть загадку и этого «места», и глубоко связанного с ним «русского духа», русской укорененности в родной земле.

В представленной монографии автор, поставивший себе целью ретроспективное изучение культуры Центральной России, предпри­нимает попытку разрешения следующих задач:
-   выявление специфики и принципов формирования этносоци­ального и историко-культурного пространства Центрального региона России;
-    определение основ социокультурной целостности, характера уникальности, а также факторов культурогенеза, постоянно действо­вавших в самый значимый период этнического, культурного и госу­дарственного его самоопределения (Средневековье: Русь-Россия-Московия);
-    описание исторической судьбы региональной средневековой культуры, отражение закономерностей ее динамики, циклов развития и логики движения;
-    раскрытие особенностей генезиса таких ее культурных под­систем, как этническая структура, тип ментальности, экономика и управление, земледелие и торговля, характер поселений, духовно-религиозная жизнь и художественное творчество.

Заданная логика исследования с необходимостью предполагает системно-синергетический и историко-типологический подходы, позволяющие осуществить трехстороннее рассмотрение социокуль­турной реальности через архитектонический, функциональный и ис­торический анализы, выявляющие как особенности функционирова­ния и развития системы, так и ее качества, отражающие типологиче­ское и общее, особенное и единичное, творческое и репродукционное, рациональное и иррациональное. Феноменоло­гический подход позволяет раскрыть внутреннюю сущность реаль­ных субъектов, культурных предметов и антропологических тради­ций, влияющих на развитие единого культурного целого, тогда как контекстное мышление обеспечивает возможность анализа движе­ния каждого направления развития в общей жизни культуры и обна­руживает системную связь между культурными компонентами, раскрывая их свойства с необходимыми для всестороннего и цело­стного описания системы полнотой и достаточностью.

Исследование проводится на основе комплексного изучения ис­тории и памятников региональной культуры с привлечением широко­го круга письменных источников, коими в данном случае являются по преимуществу научные и научно-публицистические труды специали­стов разных областей знания, посредством данных и выводов кото­рых автор пытается проследить характер региональной культуры в полноте ее динамического бытия через ряд основных модальностей: ментальность, человеческую деятельность, предметную среду, ис­торические модификации.

Под культурой в данном случае «понимается «возделанная» среда обитания людей, организованная посредством специфиче­ских человеческих способов деятельности и насыщенная продукта­ми (результатами) этой деятельности; мир «упорядоченных» кол­лективов людей, объединенных системой отношений, корпоративно решаемыми проблемами и совместным опытом жизнедеятельно­сти; мир особых нормативных порядков, форм деятельности и об­разов сознания, аккумулированных и отобранных социальным опы­том как приемлемые с точки зрения консолидированности и вос­производства общества» (определение А.Я. Флиера).

Культурная система, являющаяся в данном случае кон­кретно-исторической культурой народа, конфессии и региона, представляется как упорядоченная и универсальная для локаль­ной культуры совокупность исторически сложившихся в практике и сознании исследуемой общности культурных форм и черт.

Культурогенез рассматривается как вызванный необходимо­стью адаптации человеческих сообществ к меняющимся усло­виям существования процесс постоянно протекающего самооб­новления культуры, порождения новых и трансформации, модернизации ее старых форм, их интеграции в существующую культурную систему и социальную практику; образования новых культурных конфигураций, подчиняющихся законам трансляции и реинтерпретации культурных форм, разворачивающемуся в ис­тории изменению их смысловых и символических характеристик и связей между ними.

Культурная конфигурация отражает уникальную компози­цию соединения культурных элементов и является неповтори­мым способом организации культурной системы. Культурная диффузия – процессы пространственно-временного распростра­нения культурных образцов, обогащение и универсализирование социально-культурно го опыта посредством заимствования и внедрения их в новые культурные системы. Динамика культуры – проявляющееся во времени изменение, прежде всего, в культур­ных процессах состояния культурных систем и объектов, отра­жающее внутреннее, межсубъектное и внешнее их взаимодейст­вий с социально-культурным окружением.

В названии монографии «Русь-Росия-Московия: от хакана до государя...» внимание не случайно акцентируется на генезисе власти, под эгидой которой собирается территория и формирует­ся поли- и суперэтническая общность и оригинальная цивилиза­ция. Автор усматривает в параллельности и единовременности развития авторитаризма, образования целостной соборной моно­культуры и выделении ядра национально-государственной тер­ритории воплощение фундаментального принципа культурогенеза Центральной России. Слившиеся в веках суровых испытаний дружинное единоначалие воли выборного хакана-князя и земледельчески патриархальная генетическая власть отца, сакрализованные языческо-христианской религиозной традицией и олице­творенные в представлении о «государе-царе-защитнике», во­плотились в процессе развития в особое «культурно-гравитационное поле» «вмещающего ландшафта» (Л.Н. Гумилев), определенным и необходимым образом воздействующее в пре­делах пространства влияния на всякое культуротворчество, и любое вырождение, кризис или подмена традиционной для ис­конной России власти неизбежно приводил и будет приводить к хаосу, шаткости государства и обрушению культуры.

Однако автор не преследует цели детально рассмотреть процессы становления или функционирования авторитаризма, и решая задачи контекстного исследования культуры, лишь отме­чает особенности культурогенеза власти в необходимом и доста­точном, как ему представляется, объеме.

1 См.: Кондаков И.В. Культура России. -М.: Книжный дом «Университет», 1999. -С. 63.